— Вот и вы, Христово воинство! — широкоплечий отец Сергий сгребает в охапку покрасневших от смущения ребят в камуфляже. — Ну что, уже приняли присягу? Теперь настоящие бойцы?
Парни смущенно отвечают, потупив глаза, рассматривая свои кроссовки: «берцы» солдатам пока что не выдали.
На вчерашних юристах, системных администраторах и студентах столичных вузов военная форма смотрится как-то неестественно… Еще какой-то месяц назад эти парни и подумать не могли о возможной перспективе участвовать в боевых действиях.
Пока что ребята помогают налаживать работу военкомата – месяц назад здесь было всего несколько военнослужащих, а сейчас – полный штат сотрудников и кипящая вовсю работа. Отца Сергия приветствуют с неподдельной радостью – во все времена и эпохи воину нужна была духовная поддержка.
Протоиерей Сергий Антонюк, настоятель храма в честь преподобных Антония и Феодосия (на Южном кладбище), в Дарницком военкомате
«Если наш народ будет втянут в войну, то мы, священнослужители, будем страдать вместе с народом»
— Скажите, отче, почему вы решили окормлять военкомат? Многие люди уверены в том, что место священника исключительно в церкви…
— Это не так. Наша церковь всегда была вместе с народом. Ведь воинство – тоже часть народа Божьего, нельзя отделять его от остальных людей. А церковь не просто молится о воинстве, она должна принимать участие в его жизни.
Вспомни, сколько священников сражалось в рядах Белой гвардии и на фронтах Второй мировой. И если война действительно начнется, то мы, священники, будем страдать вместе с народом.
— Вы очень уверенно говорите о войне. А есть ли у вас какой-то боевой опыт?
— Да, о войне я знаю непонаслышке. Я — ветеран войны в Афганистане, вместе с сотнями советских солдат нес службу в провинции Кандагар, одной из самых горячих точек. В беспрерывных боях тяжелые потери несли обе стороны: и советские люди, считавшие себя освободителями, и те, кого они считали бандитами. Интересно, что даже тогда, в Афганистане, где лицом к лицу столкнулись Запад и Восток, все равно оставалось место для благородства и понимания.
Когда настала пора уезжать, мы вызвали на переговоры членов местного бандформирования, их мы называли просто – «бабаями». Мы объяснили им ситуацию: технику забираем, посты снимаем и едем домой, а вас просим дать нам спокойно уйти. И каково было наше удивление, когда недавние противники вполне спокойно позволили нам собраться и уехать. Они поняли, что мы им больше не враги, нас дома ждут жены и дети. В этой ситуации мусульмане проявили христианское милосердие…
«В глазах призывников я увидел и готовность погибнуть за свою Отчизну, и готовность убить ради нее»
— А что можно сказать об украинских солдатах? Разве они не готовы убивать?
— Украинцы никогда не откроют огонь первыми. В этом я убедился, когда разговаривал с ребятами-призывниками. В их глазах я увидел и готовность погибнуть за свою Отчизну, и готовность убить ради нее.
Сейчас в Крыму мы имеем беспрецедентные примеры по-настоящему христианского поведения. Я, как священнослужитель, могу сказать, что наши воины – люди высокого духовного уровня. На войне люди нередко стреляют от страха – трудно сохранять спокойствие, когда тебя окружают враги, и повсюду царит неразбериха. Но даже этого не произошло.
— Скажите, как вас приняли в военкомате? Все-таки вы — священник УПЦ, а сегодня это — вопрос политический.
— Поначалу некоторые работники военкомата и призывники отнеслись ко мне с подозрением. Спрашивали: «Что здесь делает священник Московского Патриархата?!!» Но после первого же разговора — все забыли о политике. Политика — грязь, которая пачкает и правых, и виноватых…
— Сейчас в Крыму могут схлестнуться два православных славянских народа. Конечно, все зависит от политиков, но можно ли простым людям помочь избежать этого?
— Конечно. Постом и молитвой.
Я сам в ужасе от происходящего, уже несколько ночей подряд не могу спокойно спать. Думаю о том, что мой сын и сыновья моих бывших сослуживцев могут наставить друг на друга автоматы.
Недавно сын с друзьями ездили отдыхать в Турцию и там общались с русскими ребятами. А пару дней назад сын подошел ко мне и сказал: «Папа, а ведь если начнется война, мы с тем русским пареньком можем встретиться в бою…» Самое ужасное то, что воинский долг, который они будут выполнять, будет связан с братоубийством.
“Мы твердо убеждены в том, что между православными людьми, между русскими и украинцами, не может быть войны”
Моя жена русская, из города Ангарск, а сам я из Тернопольской области. Мы прожили вместе двадцать пять лет и всегда понимали друг друга с полуслова. Так же с полуслова всегда поймут друг друга украинец и русский.
— Мы с вами говорим о духовности и общей истории, а в России, тем временем, проходят многотысячные шествия с красными флагами и коммунистической символикой. С чем это связано?
— Многие наши демагоги сейчас буквально на каждом углу кричат о том, что Россия, мол, «хочет возродить Империю». Это, конечно же, не так. Возрождается не Российская Империя, а Советский Союз. Это – самое настоящее кощунство. Долг каждого православного человека — выступить против, решительно и жестко.
Кому-то Советский Союз дал колбасу по два двадцать, и тот сейчас ее вспоминает, а кому-то расстрелянных и репрессированных родственников – ученых, офицеров и священников. И если мы забудем о репрессиях – они могут повториться. Самое страшное — власть, которая стремится взять под контроль всё, рано или поздно возьмет под контроль и Церковь.
Мы твердо убеждены в том, что между православными людьми, между русскими и украинцами, не может быть войны. Это политики — причём отнюдь не только российские — всегда пытаются рассорить наши народы.
«Когда я увидел, как российские войска входят в Крым, мне снова вспомнился Афганистан…»
— Скажите, что может положить этому конец? Есть ли сила, которая может заставить оба народа единогласно выступить против войны?
— Есть. Помню, с кандагарского аэродрома каждую субботу в небо поднимался Ан-24, мы еще называли его «Черный тюльпан». И каждый раз артиллерийские орудия давали прощальный залп. Мы поминали убитых товарищей по-боевому… Не дай Бог увидеть «Чёрные тюльпаны», летящие в Киев и в Москву. Вот тогда люди поймут, что значит слово «война».
Когда я увидел, как российские войска входят в Крым, мне снова вспомнился Афганистан. Мы тогда, тоже считая себя освободителями, въезжали на танках в чужую страну. Неужели такое возможно в наши дни, на нашей земле?.. Воистину, грехи отцов пожинают их дети.
***
На выходе из военкомата мы увидели странного парня. За спиной — походный рюкзак, одет в камуфляж. Широко улыбаясь и неуклюже переставляя ноги, парень подходит к батюшке, чтобы пожать руку, после чего исчезает в дверном проеме.
— Видел? У него церебральный паралич, — заметив мой удивленный взгляд, говорит отец Сергий. — А он одним из первых пришел в военкомат. Глядя на таких ребят, понимаешь, насколько силен наш народ…